Собираться в этот поход стали с Нового года. Маршрут предложил Дима Полубояринов. По его словам выходило, что река просто сумасшедшая. Во всех доступных нам описаниях всё было несколько проще. Сергей Козловский предложил ехать не на майские праздники, а до них: с 25 по 30 апреля. Мы согласились.
В этот поход со мной собрался Коля Зубков. Официально (для жён) мы шли с ним в одном экипаже. Но когда подошло время покупать билеты, стало ясно, что желающих пойти в этот поход уже много, и много именно «чайников», так что нам с Колей придётся идти капитанами.
За неделю до отъезда приехал из Сургута Володя Деулин. Когда он узнал про наш поход, то тоже захотел поехать, но ничего не получилось, потому что не было ни лодки, ни капитана, с кем бы он мог идти. Да и билеты на этот поезд уже не продавали.
Состав по экипажам:
1.Сергей Козловский, Татьяна Никитина;
2. Борис Шаховский, Надежда;
3. Сергей Медведев, Света Лоскашова;
4. Николай Зубков, Виталий Новиков;
5. Саша Шебанов, Лена Румянцева;
6. Юра Богданов, Лена.
Все шесть лодок «Таймень 2». Палатку мы взяли одну: наш брезентовый «сарай», размером 4?3 метра с тентом из полиэтилена.
26 апреля
Выехали мы в ночь с 25 на 26 апреля 1986 года с Ленинградского вокзала до станции Угловка. Около 7.00 были в Угловке.
Кроме нас из поезда выгрузились ещё две группы. Но на станции был ещё какой-то народ с рюкзаками и байдарками. Очевидно, они сошли со встречного поезда из Ленинграда, прошедшего только что.
Мы немного задержались у станции, и другие туристы ушли вперёд. Когда мы вышли на тропу, идущую вдоль ж/д путей, то впереди нас маячили человек 20-25 таких же туристов, как и мы. Прошли 3 км вдоль путей и около 9.00 были у моста через Щегринку.
Перешли по ж/д мосту на левый берег реки. Здесь вниз по течению прямо по берегу шла тропа от одной полянке к другой. Прошли несколько полянок. Все заняты. Кроме нас на берегах Щегринки в этот день собирались человек 40.
Проходя маленькую полянку, мы увидели картину, которая до сих пор стоит у меня перед глазами. По центру полянки были развалены какие-то вещи и снаряжение. Здесь же лежал частично собранный каркас самодельной КНБешки. Среди всего этого добра на корточках сидели две худенькие, морщинистые старушки, одетые по туристки. На вид им было лет под семьдесят. Они обе курили «Беломор», и хриплыми, прокуренными голосами лениво ругались друг на друга: «Ты, старая б…… опять забыла……»! Мы настолько опешили, от этой картины, что прошли мимо молча, даже не поздоровавшись.
Наконец мы нашли свободную поляну и остановились на ней. Развели костёр и стали «стапелиться».
Погода солнечная, очень тёплая. На берегу Щегринки на полянах, покрытых сухой травой, на припёке даже жарко. Хотя рядом в ельнике лежал снег. Загорали. Даже обгорели.
Пока мы собирались и обедали, мимо нас проплывали байдарки тех туристов, кто уже успел собраться. Среди них проплыли и эти две бабушки. Мы их не сразу узнали. На них были фирменные каски, оранжевые спасжилеты-«паникёрки» и гребли они слаженно и ходко. В этот и на следующий день мы расспрашивали все встреченные нами группы про этих бабушек. К середине следующего дня мы поняли, что бабушки обогнали всех и канули в неизвестность.
Отчалили после обеда. Река похожа на Волгушу, но больше и мощнее. Много камней, завалов, нависших деревьев. Встречаются небольшие шиверы. Прошли ж/б мост и три деревни. Шли мы до 7-ми часов вечера. Шли упорно, но без каких-то серьёзных приключений. Устали изрядно. Наконец Сергей К. скомандовал искать стоянку. Нашли почти сразу.
С 26 на 27 апреля мы ночевали на левом берегу Щегринки, на краю небольшой луговины, где-то между урочищем Волхово и урочищем Новый Холовец.
27 апреля
Под утро заметно подморозило. У заберегов лёд метра на два. Коля и я проснулись и вылезли из палатки первыми. Солнца не было видно из-за туч. Развели костёр и поставили воду кипятить. Сами грелись у костра. Юра тоже выбрался из палатки, подождал, когда закипит вода в кане и развёл себе чёрный кофе в кружке, но сразу пить не стал. Огляделся, спросив, не вставали ли наши женщины, быстро разделся догола и, обломав лёд у заберегов, кинулся в воду. В несколько взмахов доплыл до середины реки и также вернулся обратно. Быстро вытерся полотенцем и оделся. Когда мы с Колей увидели всё это, нам стало ещё холоднее, и мы стали жаться к костру. Юра взял в руки кружку с кофе и закурил сигарету. После первой же затяжки его стал бить кашель старого курильщика. От этого громового кашля стали просыпаться наши друзья.
После завтрака немного потеплело, и пошёл мокрый снег, а потом дождь, но быстро закончился. Так что палатку мы снимали под мокрым снегом.
Отчалили в начале одиннадцатого часа. Прошли несколько завалов, несколько небольших шиверок и пару хороших прижимов. К полудню тучи раздуло и ещё немного потеплело.
В этот день от местного рыбака, стоявшего с удочкой на берегу, услышали вопрос про какой-то «Чернобыль». Но не придали этому значения. Подумали, что это какие-то местные проблемы.
Перед какой-то небольшой деревней увидели на берегу лагерь из нескольких палаток. Большая группа студентов. Человек 15. А лодок (Салютов) только три. Спросили, почему так? Руководитель объяснил, что вчера утопили три лодки. Сегодня решают, а стоит ли идти дальше? Дальше начинаются шиверы.
Прямо перед лагерем этих студентов «кильнулись» Саша Шебанов с Леной Румянцевой. «Кильнулись» глупо, не отрулив от дерева, торчащего, почти горизонтально, из крутого берега.
У Саши опыта капитана практически нет. Они с Леной и вчера несколько раз чуть не «кильнулись», а сейчас, после переодевания в сухую одежду, Лена просто отказывается вновь садиться с Сашей в лодку. Пришлось сделать рокировку. Лена села в лодку к Коле Зубкову, а Виталик Новиков сел в лодку к Саше.
Пока ребята переодевались, перепаковывали и перекладывали вещи из лодки в лодку, мы перекусили.
Сергей К. тихо пошутил, когда Саша с Виталиком отплыли и не могли его услышать, что дуракам и новичкам везёт, а если всё-таки они начнут «киляться», то двум парням это будет легче и веселее, чем девушке.
Минут через 15, после старта от места перекуса, пошёл дождь и тут же начались шиверы. Мы со Светой почти сразу налетели на гряду крупных валунов и чудом не «кильнулись. Потом ещё часа два ползли по шиверам, облизывая, чуть не каждый валун. Всё время шёл холодный дождь. Видимость на реке была неважной, обливные камни удавалось рассмотреть только почти «в упор». В конце шивер, на наших глазах, Юра с Леной налетели на камень и тоже чуть не «кильнулись». Юра выпрыгнул из лодки по пояс в воду и удержал её от переворота. Но лодка всё равно на половину заполнилась водой, и Лене пришлось переодеваться.
Когда вышли из шивер, то выяснилось, что ещё «кильнулись» Борис с Надеждой, но вылив воду из лодки, пошли дальше, не переодеваясь.
Саша и Виталик прошли все шиверы. Прошли весело, с песнями. Вначале шивер они налетели на камень, и их развернуло кормой вперёд. Какое-то время они так и плыли. Потом они налетели на камень кормой и их снова развернуло. Так продолжалось чуть ли не до самого конца шивер. Когда ещё в самом начале шивер их догнал Сергей К. и спросил, как дела, они ответили, что всё в порядке. А после этого они в два голоса затянули песню: «А у нас с тобою всё в порядке, нам до гороскопов дела нет…..». С этого момента, когда кто-нибудь спрашивал, как там наша молодёжь, ему со смехом отвечали: «А у них всё в порядке»!
Два «киля» на шесть экипажей – это не плохо. Шиверы, всё-таки, тянулись километров 15. Но зато абсолютно все промокли от дождя и брызг, и замёрзли. Никакой гидрозащиты, кроме курток Л1 и дождевиков, ни у кого из нас не было. Да и те не все одевали. Фартуков и юбок на лодках тоже не было.
Когда закончились шиверы, то вместе с ними закончился и дождь. Выглянуло солнце, но теплее не стало. На зигзаге реки (вправо-влево), на правом высоком берегу, среди лиственного леса, на поляне мы разбили лагерь. Натянули вокруг лагеря спасконец и другие верёвки, и развесили на них все наши мокрые вещи. От этого, со стороны, наш лагерь стал напоминать цыганский табор.
Приготовленный ужин был съеден очень быстро. Положенную порцию водки выпили все. Никто не отказался. Спать улеглись тоже очень рано и быстро.
Место нашей ночёвки находилось в нескольких километрах, не доходя до села Щегрино.
28 апреля
Утром проснулись не рано. Солнце светило сквозь туман. Когда мы все, наконец, выбрались из палатки, то выяснилось, что чуть ли не половина из нас были простужены, а Сергей К. и Саша заметно охрипли.
Туман исчез, и солнце стало немного пригревать. Пока готовился завтрак, все досушивали свои вещи. Около 12 дня мы, наконец, отчалили. Река была спокойная, только стала больше петлять. Из препятствий попадались только нависшие деревья, да небольшие завалы.
Стартовали из Щегрино и, наверное, через часа полтора, вышли во Мсту. Времени было третий час дня. На левом берегу реки, на луговине, в месте впадения Щегринки во Мсту, была стоянка с кострищем и пентагоном. Здесь мы сделали техническую остановку.
На этой остановке Сергей К. озвучил одну проблему, которую нам надо было решить сейчас. Мы рассчитывали пройти Щегринку и 15 км Мсты, до станции Топорок, за четыре дня. Пятый день нам остаётся на возвращение домой. Сегодня третий день. Сегодня к вечеру мы легко будем в Топорке, откуда завтра утром можем уехать в Окуловку, а оттуда в Москву. То есть мы вернёмся в Москву на день раньше: не 31, а 30 апреля. Нужно ли нам это? Подумали и решили, что торопиться не будем, а прогуляем на природе ещё один день. То есть, сегодня нам надо найти хорошую стоянку ещё до Топорка, а завтра к вечеру, не спеша, дойти до станции и, или уехать вечерним местным поездом, чтобы в Окуловке сесть на ночной поезд до Москвы, или уехать рано утром, и в течение дня добираться до Москвы. Добираться можно как на поезде, так и на электричках.
Кто-то предложил переночевать на этой стоянке, но поразмыслив здраво, мы отказались от такого варианта: далековато от Топорка, слишком открытое и часто посещаемое место, да и с дровами здесь туго.
Вышли в Мсту и тотчас же поняли, что даже если мы совсем не будем грести, то часа через два мы будем у ж.д. моста в Топорке. Течение было очень быстрое. Несколько раз приставали к берегу в поисках стоянки.
Наконец, примерно через час, на левом берегу нашли то, что искали. Берег в этом месте (как и в других местах) возвышался над водой на полтора метра, и был довольно крутым (градусов 30-40), и покрыт кочками и травой. По берегу росли редкие кусты. В 20-25 метрах от воды берег ещё повышался на 1,5 метра и начинался сосновый бор. В 50-ти метрах от берега, в сосновом бору, нашлось несколько небольших полянок. На одной даже были следы костра, но давние.
Времени было уже около 4-х часов дня, и мы были сильно голодные, так что первым делом развели костёр, сварили обед и быстро его съели. После обеда стали ставить палатку и оборудовать лагерь. Погода целый день была солнечная, но не жаркая. В бору было довольно прохладно, так как в 100-150 метрах от берега начинался ельник, а в нём ещё лежал снег.
Лагерь мы оборудовали по полной программе: убрали из-под ног весь валежник, срубили и сожгли мелкий подлесок, напилили на дрова кучу сухих ёлок и сосен, сделали три лавочки из брёвен. Борис даже поворчал: «Как будто мы здесь неделю жить собираемся»!
В начале седьмого часа стали готовить ужин. У нас с собой была гитара. Её взял Виталик, но предыдущие дни доставал её из гермы только для того чтобы просушить, потому что к вечеру уставали так, что было не до гитары. Саша взял с собой радиоприёмник типа ВЭФа. У него была та же судьба, что и у гитары. Но сегодня он стал востребованным. На длинных волнах ничего поймать было нельзя, на средних было много помех, зато хорошо звучали станции на КВ. В основном иностранные. Саша поймал какую-то польскую станцию, на волнах которой было много хорошей музыки, периодически чередующийся с новостными выпусками. В новостях постоянно звучало: «Чернобыль, Чернобыль…». Нам это ни о чём не говорило.
После долгого и весёлого ужина в ход пошла гитара. Виталик очень неплохо пел, ну а мы подтягивали, как могли. Наше веселье закончилось около 21.00. Многие стали зевать, и поползли в палатку спать. Виталик, Саша и Борис мучили гитару ещё около часа и тоже улеглись.
29 апреля
Утро было солнечное, но прохладное. Около 7 часов первыми из палатки выбрались Коля и я. Тут же развели костёр и повесили на него котелки с водой.
Только мы успели это сделать, как на реке показалось нечто, что приковало наше внимание. Мимо нашего лагеря по течению проплывало что-то, очень похожее на перевёрнутый катамаран с красным днищем. Это «нечто» было в поле нашего зрения всего несколько секунд и исчезло за кустами, так что рассмотреть в подробностях мы его не успели. Мы с Колей, не сговариваясь, кинулись к нашей байдарке, лежащей на берегу, и потащили её к воде. Поставили лодку на воду, сели в неё, и «втопили», что было мочи. Наша добыча находилась в 200 метрах от нас. Догоняли мы её ещё метров 500. Когда догнали, то разочарованию нашему не было предела. Это были два металлических плоских и продолговатых бака от какой-то сельскохозяйственной техники. Каждый бак длиной больше двух метров. Покрашены эти баки были красной краской, вроде свинцового сурика. Эти оба бака были привязаны стальной проволокой к раме, сколоченной толстыми гвоздями из кривых стволов ольхи. Поверх рамы были набиты необрезные доски. Сейчас всё это сооружение было перевёрнуто, и рама с настилом была в воде. Такие сооружения используются местными жителями, как маленькие паромы для переправы через небольшие речки в черте деревень.
Бросив ненужный нам паром, мы с Колей развернулись и погребли обратно. Не тут-то было. Течение было такое, что мы практически не двигались с места. Пришлось грести вплотную к берегу. Эти несколько сотен метров до нашего лагеря мы гребли минут 15-20. Когда мы вышли на берег, то были все мокрые от пота, хоть выжимай. Пришлось переодеваться и сушить вещи у костра. В лагере все ещё спали.
Когда наши друзья узнали о нашем приключении, то сначала удивились, а потом посмеялись.
С завтраком мы не торопились, поэтому сначала все попили чай-кофе, а уж потом принялись готовить завтрак. Закончился завтрак около 10.00. Солнце пригревало, и мы все уже ходили в рубашках и футболках.
Отчалили уже в первом часу дня. Течение подхватило наши лодки и понесло со скоростью 7-8 км/час. Грести мы вообще перестали: брались за вёсла, только когда нас прижимало близко к берегу. Видели пару маленьких деревень на высоких берегах. Но из-за леса были видны только верхушки крыш. Примерно через час из-за поворота показался ж.д. мост.
Пристали к правому берегу, немного не доходя до моста. Лес на подходе к мосту отступал от берега метров на 200-300. У моста земля была довольно неровная, сплошные бугры, покрытые сухой травой, и небольшие рощи берёз и ёлок, разбросанные то здесь, то там. Сам посёлок Топорок располагался на левом берегу, сразу после насыпи железной дороги.
Наши ребята, во главе с Сергеем К., сходили по путям на станцию, расположенную на левом берегу в километре от моста. Узнали расписание. Поезд на Окуловку ходил три раза в день: в 6.00, в 13.00 и в 20.00. Сегодня на 20.00 мы нормально успевали, но сесть в Окуловке на ночные поезда до Москвы, да ещё в предпраздничные дни, было маловероятно. Пришлось бы нам куковать на вокзале в Окуловке всю ночь.
В это время к берегу рядом с нами причалила группа байдарочников на КНБ. Ребята были из Ленинграда, и собирались ехать домой на перекладных электричках. Мы поговорили с ними, и решили тоже, как они, нормально переночевать здесь и уезжать утром.
Когда наши ребята сходили на станцию, то рассказали, что совсем рядом со станцией течёт какая-то речка, приток Мсты и довольно крупный. То есть можно было бы подплыть прямо к станции. Но плыть, конечно, пришлось бы против течения.
Поскольку до вечера нам было нечего делать, то мы с Колей решили попробовать подняться против течения до станции по этому притоку. Только спустя некоторое время я узнал, что это была та самая знаменитая Перетна. Мы сели в пустой «Таймень» и, проплыв вдоль почти всего посёлка, подошли к месту впадения Перетны в Мсту. В этом месте, на выходе Перетны во Мсту, образовался приличный перекат. Не с первого раза нам удалось одолеть этот перекат. Выше переката течение тоже было довольно сильное, но мы всё-таки смогли подняться вверх по течению метров 400-500. На это у нас ушло минут 20. Тут мы просто выбились из сил.
Зацепившись за ветку нависшего дерева, мы немного постояли, отдыхая. Перетна в этом месте была довольно широкая: 12-15 метров чистой воды, а по бокам нависшие кусты. На высоких берегах за этими кустами были уже видны дома и заборы. То есть если даже кто-то сможет подняться по притоку до самой станции, то ночевать ему придётся прямо в посёлке.
Мы развернулись и пошли по течению обратно. Мне показалось, что в Мсту мы вылетели через 2-3 минуты. Потом нам пришлись ещё минут 20 грести против быстрого течения до моста.
У моста наши ребята просто расслабились по полной программе. Парни сидели на берегу и играли в карты, а наши девушки разлеглись на ковриках на сухой траве и загорали. Мы рассказали о нашей экспедиции, и общее мнение было таково, что лучше ночевать где-нибудь здесь, и завтра пораньше выйти и пронести наши рюкзаки и байдарки этот километр по тропинке вдоль путей.
Здесь, у моста, произошла одна прелюбопытная история. Мы с Колей немного помыли лодку снаружи и изнутри, вылили из неё воду, вместе с ветками и другим мусором, вытащили лодку из воды и положили, перевернув, на берегу, чтобы дать ей просохнуть. Тут мне захотелось сходить «в кустики».
Метров в 50-ти от берега, в небольшом овражке, росли рощицей десятка полтора елей и берёз. До леса было значительно дальше. Я нацелился на этот овражек. Пройдя несколько шагов, я вдруг почувствовал непонятный страх. Мне очень не хотелось идти в этот овражек, а хотелось свернуть в сторону, и идти куда угодно, но только не туда. Мне даже смотреть на этот овражек не хотелось. Я повернул направо и пошёл вдоль берега, находясь в недоумение, что всё это значит. Миновав лагерь байдарочников, расположившихся на опушке леса, я спокойно вошёл в лес. Вернулся к нашим ребятам минут через пять. Когда я подошёл, то услышал, как Сергей К. говорил Татьяне, что пора готовить обед и ей надо найти все продукты для обеда в её «герме», потому что их экипаж сегодня дежурит. Татьяна и Света в это время куда-то собирались идти и, выслушав Сергея, с улыбкой и чуть ли не хором ответили, что у них важное дело и, взяв одна другую под руку, неспешным шагом отправились в ту самую рощицу, ведя о чём то неторопливую беседу. Я проследил за ними глазами, до тех самых пор, пока они не скрылись в овражке. Через несколько минут они вернулись.
Я был в полном недоумении. Почему мне было невыносимо страшно идти в этот овражек, а спустя пять минут девчонки пошли туда совершенно спокойно? Минут через 10-ть я не выдержал такой неопределённости и пошёл сам в этот овражек. Никакого страха не было, была только небольшая настороженность. Я спустился в овражек, обошёл всю рощицу, и ничего там не нашёл, что могло бы вызвать такой страх. Рассказывать тогда об этом я никому не стал. Но спустя годы мне попалась в руки статья, в которой рассказывалось о гипнотическом и психологическом воздействии снежного человека на обычных людей. Там, как раз, и описывалось нечто подобное. То есть, когда я пошёл в овражек, там находился кто-то, кто не хотел, чтобы я его увидел, и он напугал меня и прогнал. Потом он сразу ушёл оттуда. Ушёл не заметно для нас, так как рельеф местности и растущие здесь деревья позволяли это сделать.
Стали готовить обед, потому что был уже третий час дня. Кстати место для костра и для постановки палатки мы нашли совсем недалеко от того самого овражка. За дровами пришлось сходить в лес. Дров натаскали много, чтобы хватило и на ужин, и на завтрак.
После обеда стали разбирать и упаковывать уже высушенные байдарки. Погода была такая же, солнечная и тёплая.
Подошла ещё одна небольшая группа байдарочников. Они подошли против течения, потому что прошли реку Льняную, которая впадала в Мсту в трёх километрах ниже моста. Эта группа встала лагерем недалеко от нас.
У нас возникла небольшая проблема. Чтобы не проспать на утренний поезд, нужен был будильник. Но будильника, как раз, у нас и не было. Пришлось попросить наших соседей разбудить нас. У них будильник, как раз, был. Вечером договаривался с ними Сергей К. Когда он договорился, и вернулся к нашему костру, то всем объяснил, что если рано утром кого-нибудь подёргают за ногу, чтобы разбудить, то ни материться, ни тем более лезть в драку не надо, а надо сказать спасибо и будить всех остальных.
Поужинали часов в восемь вечера. Спать не хотелось, и мы сидели у костра, травили всякие байки, а Виталик тихо играл на гитаре. Наконец Юра сказал, что пошёл спать, и ушёл в палатку. Спустя минут десять в палатку пошёл Саша. Через минуту он вернулся, давясь от смеха, и рассказал нам прикол. Юра спал ногами к выходу из палатки. Саша, забираясь в палатку, неосторожно толкнул спящего Юру. Тут же из спальника донесся сонный Юрин голос: «Спасибо, спасибо…, спасибо…».
Наконец около 21.00 мы все улеглись спать. Дежурить ночью не стали, но все вещи положили под тент палатки. Разбудить нас должны были в 4.30, чтобы успеть позавтракать, собраться и дойти до станции.
30 апреля
Утром наши соседи разбудили нас вовремя. Было темно, и над рекой стоял туман. Развели костёр, попили чая и кофе с бутербродами, упаковали спальные вещи и палатку. В 5.30 потихоньку двинулись к станции. Когда шли по тропинке вдоль рельс, то на востоке занялась заря.
Пришли на 15 минут раньше поезда. Подождали. Пришедший поезд представлял собой тепловоз с четырьмя общими вагонами. Билеты продавала проводница. До Окуловки ехали больше часа.
В Окуловке сразу побежали в кассу. Ближайший поезд на Москву был около 10 часов. Наличие билетов станет известно за час до прибытия. Через полчаса отправляется электричка до Бологое. Решили ехать на электричке. Купили билеты и загрузились в электричку.
На улице было пасмурно, а в электричке, всю ночь простоявшей на путях, даже холодно. Оделись потеплее и отправились в 2-х часовую поездку до Бологое. Несколько раз пропускали скорые поезда.
В Бологое прибыли около 10.00. Про билеты на поезд до Москвы тоже пока ничего не было известно, но через 40 минут отправлялась электричка до Твери. Купили билеты и всякой выпечки (в том числе больших ватрушек) и ещё рыбных консервов, загрузились в состав, стоящий на запасном пути и стали ждать отправления. Отправились точно по расписанию. Как только тронулись, тут же решили устроить второй завтрак. Позавтракали, причём с выпивкой, так как Борис решил пожертвовать свой НЗ спирта.
В Твери были уже в третьем часу. Билеты на поезд нас уже не интересовали, поэтому купили билеты на ближайшую электричку. Она шла около 15 часов. Если в Окуловке и в Бологом была пасмурная и прохладная погода, то в Твери светило солнце и было не в пример теплее. Электричку ждали, греясь на солнышке на платформе.
Выехали из Твери (пардон, тогда это был ещё Калинин!) вовремя и около 18.00 были на Петровско-Разумовской. К 19.00 были в подвале турсекции. Оставили байдарки, и мы с Колей бегом кинулись на автобус до Лианозово. Успели на электричку в 19.30. Около 21.00 мы были дома в Яхроме.
